Н. ВАШКЕВИЧ
Вопросы гостей сайта о том, что написано в сакральных текстах
(Апокалипсис, Тора и т.п.) побудили меня вернуться к психотехникам. Под
психотехникой я разумею различные способы медитации, при помощи которых юродивые
извлекают из подсознания фрагменты текстов Творца.
Но прежде надо сказать, что наше сознание и восприятие
имеет фоно-фокусную структуру. То, что мы воспринимаем непосредственно,
находится в фокусе нашего внимания. Но понимаем мы то, что воспринимаем, только
благодаря фону, тому, что находится за пределами фокуса, будь то в актуально
представленной картинке на сетчатке наших глаз, или в прошлом опыте, хранящемся
в памяти. В этом случае говорят о том, что называется фоновыми знаниями.
Например, если мы воспринимаем слово какого-нибудь
текста, а слова, соседствующие справа и слева, недоступны для восприятия (нет
контекста), то мы и наше слово не понимаем. Скажем, как читать слово замок
вне контекста, с ударением на первом слоге или на втором? Это слово арабского
языка (в русской транскрипции) или русского? Если арабского, то оно значит
“открывать”. По этой же причине трудно понять тексты по специальности
неспециалисту – в памяти недостаточно знаний, необходимых для понимания текста.
В общем чтобы понимать слово какого-нибудь текста, надо знать, что в фоне, и в
пространстве и во времени.
Исследуя те тексты, которые получены медитацией, т.е. погружением в
подсознание, можно понять, что информация в подсознании хранится в языковой
форме и что системными языками, на которых записана эта информация, является
пара языков: русский и арабский, которые мы называем кодами РА.
Как это понять? Это так просто, что проще не бывает.
Во многих случаях полученные медитацией тексты, все равно на каком языке, надо
перевести на русский язык, а непонятные слова, противоречащие общему смыслу,
надо прочитать по-арабски.
Например, в индуизме известно такое изречение: “знания
– это молоко, стекающее с небесной коровы”. Понятно, что мы имеем дело с
переводом на русский язык. По логике вещей, чтобы устранить смысловые
несуразности, если мы таковые усматриваем, следовало бы обратиться к оригиналу,
который впервые прозвучал, предположим, на санскрите. Однако в большинстве
случаев в этом нет необходимости. Почему? Потому что перевод на русский язык и
есть восхождение к первоисточнику. Это показывает опыт. Так и сделаем. Забудем
про санскрит, и просто выделим те слова в русском тексте, которые нам кажутся
подозрительными. Это слово корова и слово
молоко. Почему именно эти слова? Потому
что нет никакой ясности в каком отношении и корова и ее молоко находятся к
знаниям. Вот как раз эти слова и читаем по-арабски. Корова дает в арабском
прочтении согласные ВРК, что значит “бумага”, а молоко – КЛМ, что значит “карандаш, инструмент письма”.
Теперь зададимся вопросом: имеет ли бумага и карандаш
какое-нибудь отношение к знаниям? Очевидно, что прямое. Именно поэтому теперь
туманная фраза легко преобразуется в абсолютно ясную фразу: “Знания – это то,
что записано карандашом на бумаге”, а в еще более общем виде – “знания записаны
черным по белому”. Если бы мы перевели эту фразу, скажем, на французский, то
место коровы заняло бы слово vache, а молока – lait. Вряд ли мы смогли понять, о какой
корове идет речь. Даже если бы мы перевели
эту фразу на арабский, то место коровы заняло бы слово бакара, а молока
– лабан. Скрытый смысл фразы так и остался бы скрытым.
Конечно, по одному примеру нельзя делать категоричных
выводов. А если таких примеров много? А если из этого правила вообще нет
исключений? Например, все русские идиомы, без исключений, раскрываются как раз
таким способом. И это проверяется. И коль скоро так, можно констатировать, что мы имеем дело не с догадками и
гипотезами, а с научным фактом.
Нам ничего не остается, как постараться понять, что
происходит при рождении вот таких идиом.
Для ясности
рассмотрим один из способов извлечения информации из подсознания. Происходит
это так. Монах садится перед белой стеной и часами, уставившись на выбранную на
белом фоне точку, пребывает в занятой позе не шелохнувшись, стараясь ни о чем
не думать. Понятно, что за это время в
мозг монаха не поступило почти никакой информации. А потребность в информации
стоит на втором месте после кислорода. Если в течение нескольких часов
информация не поступает, в мозгу происходят необратимые изменения.
Помимо воли
медитирующего фокус его восприятия в поисках хоть какой-то информации начинает
прыгать по белому фону. Но тщетно. Тогда фокус начинает расширяться, но опять
же по белому фону. Информации нет. В какой-то момент фокус опрокидывается и
уходит в подсознание. Но только фокус. Фон остается в сознании. Вскоре фокус
находит тексты Творца, и светящейся точкой начинает скользить по строчкам.
Поскольку фона (и контекста) при таком способе чтения нет, то мозг медитирующего
видит только то, что в фокусе. Это либо русское, либо арабское слово. Но понять
их правильно нет возможности. Неизвестно, читать их надо по-русски или
по-арабски, в левую сторону или правую, если слово длинное, то как его членить?
Ничего не остается, как воспринимать текст по отдельным квантам и отдельными
словами, не совсем понятыми, переправлять каждый квант в отдел перевода, где
полученная информация автоматически переводится на соответствующий этнический
язык. Эту этническую абракадабру надо как-то увязать с правилами грамматики
этого соответствующего этнического языка и как-то выдать хоть формально
связанные предложения. При этом многое домысливается. Значит, добавляется фантазия
юродивого.
Методов психотехники
много, но результат один. Тысячелетиями ими пользуются, а воз и ныне там.
Потому что все они переводят фокус восприятия и только его в книгу Предвечной
мудрости.
Квантование текста и
дальнейшая его обработка приводит к рождению языковых химер, как бы
немотивированных, составленных из не стыкующихся по смыслу частей. Поскольку
все эти языковые химеры получены одним, теперь уже известным способом, то все
они распаковываются тоже одним, теперь известным способом. Во всех случаях
критерием правильности расшифровки является безукоризненная ясность. Вот эта
ясность и позволяет нам утверждать, что Бог не говорит глупостей.
В восточных школах
принято думать, что информация об Истине хранится не в языковых кодах.
Напротив, именно язык якобы и мешает человеку постигать божественную Истину.
Дело доходит до того, что язык покрывают вечными проклятиями. Напрасно. Судите
сами. Стоит посмотреть на пятки Будды, неуклюже вывернутые к небу, как сразу
становится ясным, что за русским (!) словом ПТК скрывается арабское КТБ
“писание”. Да и дерево, под которое уселся Будда в ожидании пробуждения, на
самом деле является во всех религиях универсальным образом, за которым
скрывается арабское дирайа “знание, познание”. Но ведь дерево (ДРВ) –
слово русское, а дирайа (ДРЙ) – арабское. Все стремятся к познанию, а в
ответ им всем образ дерева! И вот, во всем мире пренебрегают и русским языком и
арабским, откуда же придут знания, которые приготовил нам Творец?
Теперь вернемся к
вопросам о смысле разных слов в сакральных текстах. Можно ответить о каждом из
них однозначно? Нет, конечно. Потому, что кроме химер, полученных описанным
выше способом, есть среди них откровенные ничем не мотивированные фантазии. Не
все золото, что блестит, не все сказанное юродивым, отражает Истину.
Итак, языковые
бессмыслицы рождаются в недрах квантовой лингвистики. Можно даже сказать, что
квантовая лингвистика неизменный инструмент жрецов читать нам проповеди,
попросту говоря, пудрить нам мозги.
Как-то так
получилось, что и квантовая физика тоже рождает абсурдизмы. На ночных встречах
с Гордоном эти ученые откровенно признаются, что, то, что они говорят, понять
невозможно. К этому можно только привыкнуть (???!!!). И что интересно,
“понимание” эти ученые находят только в тибетских монастырях, среди монахов,
которые знают то, чего не знают, владеют Истиной невысказанной, то, что
называется джняна, по-арабски “идиотия”.
Если два квантовых
образования (физика и лингвистика) приносят один и тот же итог: абсурдизмы, то
следует предположить, что дело в слове. В слове КВАНТОВЫЙ.
Слово квантовый
значит “количественный”. Само по себе это слово нормальное, оно не может
принести абсурдность. Ведь вся материя
имеет количественную меру, и вещи от
этого не заморачиваются, не оборачиваются абсурдными химерами. Так в чем же
дело? Чтобы понять, надо искать другие корни, стоящие за словом КВНТ, которые
объяснили бы ситуацию.
И вот как
выясняется, в чем дело. Русская буква в
по-арабски читается как х (ـهـ ). И как только мы это поймем, обнаруживается корень-редиска, который
портит нам обедню. Арабское слово КХНТ (كهنة ) – это
“жрецы”. Это они или те, кто уподобляется им, пудрят нам мозги химерами, что
при традиционной медитации, что квантовым бредом в физике.
Такое положение
вещей усугубляется тем, что субъект познания обозначается корнем НВК (русское
слово наука), объект познания – тем же корнем, но в арабском языке: КВН
(арабское слово каун – “бытие”). Частью наука замещается популярной
программой КВН, частью – медитативным бредом, частью – квантовой физикой. Науке
все тесней и тесней.
Но ничего. Если говорят,
что в гуманитарных науках такой же хаос, как в химии до Лавуазье, то правомерно
сказать, что в лингвистике наступает такой же порядок, как в математике до
Лобачевского или в физике до Эйнштейна.
Нет никакой
перспективы – говорят мне некоторые символисты, давая оценку моим последним
книгам. Это те, кто уже поняли, в чем дело. И это правильно. Солнце РА уже
начало свое восходящее движение.
Речь людей будет
становиться все более ясной и, следовательно, краткой, лаконичной, потому что
произойдет прояснение мозгов. Сейчас спящему сознанию одно и тоже надо
повторять сотни раз. Лаконичную речь оно не воспринимает. Кстати, проясним
слово лаконичный.
Мои коллеги считают,
что это слово греческое (хотя греческих слов не бывает) и происходит оно якобы
от названия деревни, жители которой славились речью краткой и ясной. На самом
деле слово лаконичный состоит из отрицания ла и кони
(кхни) “жреческий”. Значит, лаконичная речь – это не жреческая, т.е. не
тех людей, которые пудрят нам моги. Но их время кончается.
Как-то мне
рассказали такую историю. Одну девочку, молодую и борзую лингвистку, попросили
написать статью о языке в газету. Понятно, что она написала так, как ее учили,
т.е. зашифровала терминами пустоту. Когда ее попросили, можно ли написать
попроще, попонятней, она подумала и сказала: можно, но это будет коротко. Есть
надежда, что и в других случаях люди привыкнут думать.
